гармонический
Принцесса и Дракон [1] А. Аливердиев
Марина наводила последний марафет перед спектаклем. Провинциальная актриса, она все еще была хороша [2]. Во всяком случае, от поклонников отбоя не было.
Принцесса в детской постановке... Она в последний раз поправила непослушные локоны черных волос, напрочь отказывавшихся фиксироваться бутафорской диадемой, и уже собралась было подняться со старого обветшалого стула [3], как в зеркале позади нее4 возникла зеленая зубастая морда.
- Артур, прекрати, - довольно спокойно прикрикнула [5] она, сразу сообразив, что это ее друг, вспомнив былое, в который раз решил выкинуть шутку с маской.
читать дальше Пугать Марину когда-то было его любимым хобби. Однако давно он не вытворял эти "форс-мажоры" [6]. Ох, как давно. Почти с тех времен, как она стала его женщиной. Ей даже стало приятно...
Но это был не Артур. Сильные зеленые руки подхватили Марину, пол ушел из под ее ног, и через секунду они уже летели над бескрайними просторами девственной [7] природы [8].
*** [9]
Долго ли, коротко ли они летели [10], да показалась стоящая на утесе башня.
"Башня - это не пещера", - почему-то пронеслось в голове у Марины. И, как ни странно, это ее немного успокоило. Наверное, потому что башня, если не свидетельствовала, то уж точно намекала на наличие у ее похитителя разума. А с разумным существом всегда можно хотя бы надеяться договориться.
Влетев в растворенное окно [11], Дракон опустил Марину на роскошный ковер. Сам же отошел в сторону, и с видом заправского эстета принялся ее рассматривать. [12]
- Что ты собираешься со мной делать? - спросила она, наконец, когда пребывание в положении новых ворот ей порядком осточертело.
Дракон молчал, продолжая внимательно ее рассматривать. Сам он напоминал гибрид тиранозавра с птеранодоном, но при этом умудрялся выглядеть весьма симпатично.
- Ты можешь говорить? - опять спросила Марина.
Дракон молчал.
Марина попыталась пойти к окну, служившему единственным выходом из комнаты, но Дракон преградил ее путь.
- Принцесса, принцесса, а я тебя съем, - наконец произнес он, настолько забавным голосом, что она невольно улыбнулась.
"Прямо, как в "Колобке", - подумала Марина, и в той же манере ответила:
- Не ешь меня, я тебе песенку спою.
- Песенку? - переспросил Дракон. - Мне никто никогда не пел песенок. А разве принцессы это умеют?
- Умеют, - ответила Марина, незаметно для себя втягиваясь в образ. - Не все, конечно. Но некоторые умеют. К сожалению, у меня нет гитары...
Дракон нахмурился.
- Но я и так спою... - поспешила она.
И Марина запела [13]:
Гори, гори, моя звезда,
Звезда любви приветная.
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.
Звезда любви, звезда волшебная,
Звезда моих минувших дней!
Ты будешь вечно неизменная
В душе измученной моей!
Ты будешь вечно неизменная
В душе измученной моей!
Лучей твоих небесной силою
Вся жизнь моя озарена.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда. [14]
- Ты чудесно поешь, - завороженно произнес Дракон, когда Марина закончила песню. - Жаль, что тебя нужно съесть.
- Но зачем?! - спросила она.
- Так положено, - ответил Дракон. - Традиция. Меня мама все время пилит. Говорит: "Какой ты дракон, если ни одну принцессу не съел!" Обидно! А где их возьмешь? Вот, пришлось по мирам шастать.
Марина уже хотела было признаться, что, в общем-то, она не совсем принцесса, или точнее, совсем не принцесса, однако прикусила язык. Судя по всему "не принцесс" ее визави успел съесть далеко не одну.
- А ты ей скажи, что съел, - вместо этого ответила она.
- Нельзя. Мы не можем врать. Традиция...
Дракон развел руками. Марина тоже молчала.
- Спой мне еще, - попросил Дракон, прерывая неловкое молчание. - И вообще, присаживайся на ковер. Он теплый.
- Не буду, - ответила Марина, насупившись. - Ты же меня все равно съешь.
- Не съем, - ответил Дракон, - пока ты мне будешь петь песни.
- Песню в день, - быстро сказала Марина.
- Десять песен в день, - воодушевленно возразил Дракон.
"А он - парень не промах," - подумала Марина, и, улыбнувшись, вступила в торг, который, несмотря на большие ставки, казался ей забавным. Ее разум просто отказывался верить, что это симпатичное, даже немного забавное существо может и впрямь ее съесть.
- Две.
- Восемь.
- Ладно, договоримся на трех, - заключила Марина.
Дракон кивнул и улыбнулся, если конечно сию мину его зеленой морды можно было назвать улыбкой.
Вторая песня Марины была песней Мери из "Пира во время чумы". Это был ее первый серьезный спектакль, поэтому не случайно он так врезался в память [15]:
Было время, процветала
В мире наша сторона:
В воскресение бывала
Церковь Божия полна;
Наших деток в шумной школе
Раздавались голоса,
И сверкали в светлом поле
Серп и быстрая коса.
Ныне церковь опустела;
Школа глухо заперта;
Нива праздно перезрела;
Роща темная пуста;
И селенье, как жилище
Погорелое, стоит, -
Тихо все. Одно кладбище
Не пустеет, не молчит.
Поминутно мертвых носят,
И стенания живых
Боязливо Бога просят
Упокоить души их!
Поминутно места надо,
И могилы меж собой,
Как испуганное стадо,
Жмутся тесной чередой!
Если ранняя могила
Суждена моей весне -
Ты, кого я так любила,
Чья любовь отрада мне, -
Я молю: не приближайся
К телу Дженни ты своей,
Уст умерших не касайся,
Следуй издали за ней.
И потом оставь селенье!
Уходи куда-нибудь,
Где б ты мог души мученье
Усладить и отдохнуть.
И когда зараза минет,
Посети мой бедный прах;
А Эдмонда не покинет
Дженни даже в небесах! [16]
Дракон смахнул проступившую слезу. Как и все представители его племени, он был очень сентиментальным.
- У тебя есть рыцарь? - спросил он Марину.
Марина подняла брови.
- Я спрашиваю, есть ли у тебя рыцарь, который пошел бы тебя освобождать? - переспросил Дракон.
- Да, есть, - ответила Марина, - но почему ты спрашиваешь?
- Он бы пришел тебя освобождать, а я сделал бы вид, что испугался и отпустил бы тебя. Это, конечно, немного позорно, но в рамках традиций.
Дракон улыбнулся.
- Но как же он сюда придет? Он ведь не умеет "по мирам шастать".
- Так я же и приведу. Только вот человеком обернусь.
Дракон сосредоточился, потом завертелся на месте волчком, и через минуту перед Мариной стоял уже человек.
"А ведь он весьма симпатичный", - подумала Марина, глядя на великолепную широкоплечую стройную фигуру, с приятным нордическим лицом, орлиным носом и немного длинноватыми для мужчины темно-русыми волосами.
Одет Дракон был в потертый джинсовый костюм, и выглядел бы типичным раздолбаем, если бы не слишком серьезное выражение пронзительных серых глаз.
Лет ему было... Черт его знает сколько, но больше, чем Марине.
- Кстати, Марина, - наконец представилась дракону девушка [17].
Дракон с трепетом сначала пожал, а потом, опустившись на колено, поцеловал протянутую руку, и назвал свое имя. Имя, которое, она, впрочем, не только не запомнила, но и засомневалась в принципиальной возможности его выговорить.
- Ну что, - заключил Дракон после того, как официальное знакомство, наконец, состоялось. - Прошу пройти в спальню. - А то, я вижу, здесь тебе будет не очень комфортно.
Дракон взмахнул рукой, и в стене супротив окна появился проход.
Слово "спальня" не очень понравилось Марине, но ее знакомый выглядел слишком благородно, чтобы за ним можно было заподозрить что-то худое.
***
Спальня была такая, какой Марина ее и представляла: огромная кровать, несколько массивных кресел, столики с канделябрами, затейливые узорчатые окна.
Кроме подсвечников на столиках стояли подносы, полные всяких фруктов, так что начинающий уже подавать сигналы желудок мог быть спокоен.
"Уж не вегетарианец ли он? - подумала было Марина, но осеклась. Судя по его первоначальным намерениям, он был далеко не вегетарианцем.
- Спой мне еще, - попросил Дракон, когда она немного освоилась. - Последнюю на сегодня песню.
И Марина запела:
Над рекой, за лесом рос кудрявый клен.
В белую березу был тот клен влюблен.
И когда над речкой ветер затихал,
Он березе песню эту напевал:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя".
А она игриво шелестит листвой:
"У меня есть милый - ветер полевой".
И от слов от этих бедный клен сникал.
Все равно березе песню напевал:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя".
Но однажды ветер это услыхал.
Злою, страшной силой он на клен напал.
И в неравной схватке пал кудрявый клен.
Но пробилась песня сквозь прощальный стон:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя". [18]
"Наверное, у них с ее рыцарем - очень большая любовь, - подумал Дракон, в который раз незаметно вытирая слезу. - А я, сволочь такая, чуть ее не загубил".
- А теперь сосредоточься на своем рыцаре, - сказал он Марине, - и я пойду к нему по мосту твоей любви.
***
Он очутился в темном прокуренном помещении возле стойки бара. Рядом на высоком стуле сидел тот, о ком говорила его принцесса. Смазливый парень, явно много моложе Марины. Высокий, с модной, почти под ноль, стрижкой очень светлых волос. Красивый. Хотя красота - штука весьма относительная, и Дракону он показался просто гнусным. Однако почти все женщины имели на сей счет совсем иное мнение.
- Привет! - обратился парень к Дракону, обводя его мутным взором. - Тебя же здесь только что не было.
- Я только что появился, - ответил Дракон. - Я пришел за тобой.
- Да? - Артур удивленно поднял брови. - Мы знакомы?
- Нет. Но у нас есть общая знакомая. Ты знаешь, где сейчас Марина?
- Эта сучка, что сорвала сегодня спектакль? Да пошла она... А-а-а... Постой. Ты что, ее новый?
Дракон был настолько потрясен, что не смог выдавить из себя ни слова.
- Ой, извини, друг! - Артур хлопнул его по плечу. - Нормальная она баба. По-мужски понимаю. Спасибо тебе, что появился!
- Ты, это... - Дракон с трудом подбирал слова. - Ты, это, не хочешь со мной драться?
От удивления, Дракон заморгал глазами. Он даже забыл, что должен был пока представиться просто другом и проводником.
- Драться?.. Что ты! Я бы тебе пива поставил, если бы деньги были... Друг! Может, угостишь собрата по несчастью. Скоро поймешь какому. Мне эта Марина уже вот где сидит, - он провел рукой по горлу. - Ей уж на пенсию пора [19], а она все за меня цепляется...
***
- Ну, как? - спросила Марина, когда Дракон вновь появился в ее комнате.
Дракон еле стоял на ногах.
- Он не рыцарь, - ответил он и, потеряв равновесие, рухнул на пол.
***
- Где я? - с изумлением спросил Дракон, оглядывая свое все еще человеческое тело.
Он лежал на кровати, и рядом с ним сидела Марина.
- У себя, голубчик, - ответила она, гладя его по голове. - Не умеешь, я вижу, ты пить. Закусывать надо!
Как Дракон не пытался утаить, как он закусывал, от взора Марины не скрылось, что случилось что-то неладное.
- Как Артур? Что ты с ним сделал?! - с волнением спросила она.
Драконы не умеют врать.
- Он - не рыцарь... И я... И я...
- Ты?!!!
Он просто кивнул, подставив голову под град обрушившихся на нее ударов.
Отбиваясь, он схватил ее руки и повалил на кровать. Марина смотрела на него с ненавистью и отчаянием.
- Я же говорю, он оказался не рыцарем, и отказался за тебя драться.
- Ты все врешь! - отвечала Марина всхлипывая. - Он не мог...
- Значит, мог. А я просто не умею врать.
Дракон ослабил хватку, и Марина повторила все сначала. С тем же результатом.
Но на этот раз, подчиняясь какому-то наитию, он вдруг прильнул губами к ее устам. И, как это не казалось странным, продолжая всхлипывать, Марина ответила на его поцелуй. Как-то неожиданно для обоих, их борьба перешла в совсем другое качество.
***
Они лежали рядом, глядя друг на друга, и глаза обоих лучились счастьем.
- У тебя есть подружка? То есть, была?... - неловко спросила Марина.
- Нет, - ответил Дракон. - У нас с этим проблемы. Моей подружкой может стать только женщина, которая сама меня полюбит. Понимаешь, САМА. ПОЛЮБИТ, - он сделал ударение на каждом слове. - Иначе ничего не получится. А как мне вчера верно сказал твой бывший, женщины не любят мужчин, столь трепетно чтящих традиции... Тем более, драконов.
Дракон на несколько секунд замолчал, глядя на Марину. Но в ее сердце уже не было места для Артура.
- Рыцарскими же качествами они наделяют тех, кто менее всего этого заслуживает.
- Это тоже сказал Артур?
- Нет, это уже сказал я.
Марина положила голову ему на плечо. Это было фантастикой, но так хорошо ей еще ни с кем не было.
- И у тебя не было ни одной? - спросила она.
- Нет. Они все меня боялись. И правильно боялись. Потому что я их съел. [20]
Умом Марина понимала, что после этих слов она должна была отпрянуть, но вместо этого она только улыбнулась, и, наоборот, прильнула к своему милому.
- И никто не пел тебе песен?
- Никто. Я, вообще, очень плохой дракон. Не знаю даже, как буду смотреть в глаза маме. А ведь через неделю ее день рождения.
- А ты представь ей меня, как свою подружку.
- А ты согласна?!
Дракон чуть не подпрыгнул от радости.
"Он и вправду тормоз," [21] - подумала Марина, но вслух сказала:
- Конечно, дурачок.
Встав с кровати, Марина пошла к окну. В костюме Евы она была прекрасна [22]. Дракон последовал за ней.
- Полетели прямо сейчас, - сказал он, положив руку ей на плечо. - Мне просто не терпится познакомить тебя с моими родителями.
И к удивлению Марина обнаружила, что у нее появилась пара зеленых крыльев... [23]
Конец [24]
(2001) [25]
Комментарии
1 Зачем нужны эти столь изрядные комментарии? Отвечу. Дело в том, что меня так успели достать иные критики именно с этим рассказом, что я решил ответить на все их вопросы.
2 "Провинциальная актриса, она все еще была хороша..." Некоторый алогизм (а на самом деле всего лишь удачно примененный французский строй; каюсь, иногда думаю и на французском) связи нужен для лаконичности, точности и стиля. Несколько штрихов и картинка схвачена. Вы видите, что это: 1) провинциальная актриса, 2) ей далеко не 20, 3) она следит за собой и все еще нравится мужчинам, 4) в общем все нормально, без бед, но 5) какая-то безысходность. И всего 7 слов. Зачем больше? Право, неловко это объяснять. Просто нашлись спрашивающие.
3 "Она в последний раз поправила непослушные локоны черных волос, напрочь отказывавшихся фиксироваться бутафорской диадемой, и уже собралась было подняться со старого обветшалого стул-" Обратите внимание, всего несколько слов и полная картина жизни героини. Картина, которую не надо описывать подробнее, потому что и так все ясно. Да, автор не получит лишнего построчного гонорара, да спесивый индюк и в издательстве сделает вывод, что автор - не профессионал (потому что последние пишут для гонорара и только для гонорара), но дело в том, что я по старинке пишу для читателя, которого люблю и уважаю.
4 Как не странно словосочетание "в зеркале позади нее" вызвало нарекания. Почему сказано именно так? Объясню. Героиня сидит пред зеркалом и смотрит (что логично) на себя. Кроме того, в зеркале (что не менее логично) она видит, что происходит позади нее. И когда там появляется "зеленая зубастая морда", она ее видит в зеркале позади своего отражения. Или, другими словами, позади себя, ибо отражение свое мы, как правило, полностью отождествляем с собой. Почему сказано именно так? Почему не сказано просто "в зеркале"? Потому что в этом случае читатель как раз может сделать неверный вывод о том, что дракон возник в зеркале. Подчеркиваю, что я (как, кстати, и классики прошлого) говорю предельно лаконичным языком, но так, чтобы это шло не в ущерб грамотности речи и правильному пониманию.
5 "...довольно спокойно прикрикнула..." Кто-то и тут увидел ляп. "Как это можно довольно спокойно прикрикнуть?!" Объясняю, вот так и можно. Довольно спокойно.
6 "Однако давно он не вытворял эти "форс-мажоры"." Был человек, которому не понравилось и это словосочетание. Наверное, это был юрист. Что тут сказать? Во-первых, можно обратить внимание на кавычки. А во-вторых, напугать женщину перед выходом на сцену, это, конечно, не вулкан, не землетрясение и не цунами, но что-то форс-мажорное в этом все-таки есть.
7 Для лиц не совсем свободно владеющих живым и могучим русским языком, но вместе с тем считающих себя большими его ревнителями небольшая справочка:
ДЕВСТВЕННЫЙ, -ая, -ое; -ен, -енна. 1. Не имеющий половых сношений, целомудренный. 2. перен. Нетронутый, невозделанный. Девственная почва. || сущ. девственность, -и, ж. (сл. И. Ожегова)
Природа (как и все прочее), к которой не приложил руку (или что-то еще) человек, называется девственной. Это по-русски так правильно.
8 О чем говорит фраза "над бескрайними просторами девственной природы"? Объясню. Но сначала небольшой анекдот:
- Уотсон, о чем говорят звезды над нашими головами?
- О том, что завтра будет ясная погода?
- Нет. О том, что у нас украли палатку.
Возвращаясь к нашим баранам. О чем говорит фраза "над бескрайними просторами девственной природы"? Спесивому индюку, немного знакомому с современным русскоязычным текстоделанием, она говорит о том, что автор использовал старые штампы, и, таким образом, не является профессионалам, ибо профессионалы так не поступают.
О чем же она говорит сама по себе? О том, что дракон и героиня уже находятся не в мире героини, где "бескрайних просторов девственной природы" давно не осталось, но в каком-то сказочном мире, где сие еще сохранилось. Вот именно так эту фразу следует понимать. Не больше и не меньше.
9 Сдается мне, пришло время рассказать о сей сказке и оных комментариях чуть подробнее. А то ведь кто-то не самый глупый уже мог возмутиться: зачем объяснять то, что и так ясно?!
Что тут можно сказать? Во-первых, к великому сожалению ясно далеко не всем, а во-вторых... Впрочем, давайте-ка, лучше сначала расскажу немножко предыстории. Если Вы, дорогой читатель, с интересом читаете саму сказку, возможно, Вам будет интересно прочитать и о том, как она появилась на свет и вышла в люди. А если не интересно, так ведь никто ж не стоит за вами с палкой и читать не заставляет. А раз уж интересно, то слушайте. Точнее, читайте.
Написана сказка сия была в году 2001. Выставлялась она на многочисленных Интернет-сайтах, участвовала во всяких конкурсах, направлялась в различные журналы, и, наконец, в 2006 году впервые была опубликована на бумаге в двадцать третьем номере минского журнала "Крылатый вестник".
Примерно к тому времени от общения с различными издательствами и одиночными критиками почему-то именно к этой сказке у меня накопился огромный список всяческих замечаний. И вот в один прекрасный день, я решил ответить на всех них, и, таким образом, появились эти сноски.
Критика на сами сноски была относительно вялой, пока в 2007 году Провидение не послало мне двух, я бы сказал, хрестоматийных критиков. Точнее, редактора и критикессу. Точнее Провидение редактора не то что бы очень послало, скорее, наоборот, это я послал в его редакцию свою рукопись, но так или иначе в жизни этой сказки - да-да, жизни, ибо рукописи тоже живут - так вот, в жизни этой сказки появились новые критик и критикесса.
Критикесса сразу сказала мне, что все эти ссылки ничего не дают, потому что и без них все ясно. Точнее, она много чего мне сказала, и даже очень интересного, но об этом как-нибудь в другой раз. И тут появился редактор. Точнее его первое письмо. В письме он сразу спросил, не издеваюсь ли я над ним? Как оказалось, попал он в самую точку. Я действительно издевался. И действительно именно над ним. Правда, тогда я еще не был в этом уверен. Более того, я извинился и попытался в дальнейшей переписке больше не приводить объяснения никаких аллюзий и намеков. Предо мною человек настолько ученый, - думал я, - что объяснять ему что-то из классики просто кощунственно. Но в следующем же письме, защищая свои творения, и оную сказку в том числе, я в сердцах выдал: "Народу нужен Фауст, а не Вагнер!" И что же? "Непонятное сравнение, - ответил он - Все равно что, допустим, "Борис Годунов", а не Чайковский.
Пришлось объяснять сему светочу русскоязычной мысли, что имелся в виду, конечно же, не композитор, а персонаж трагедии Иоганна Вольфганга Гете, ученый-схоласт, воззрения которого противостоят фаустовским. Привел даже коротенький отрывок, передающий очень даже небезынтересную суть этих воззрений (не буду утомлять немецким, сразу дам в переводе Н.Холодковского):
Вагнер
Нет, в красноречье - истинный успех!
Но в этом, признаюсь, я поотстал от всех.
Фауст
Ищи заслуги честной и бесспорной!
К чему тебе колпак шута позорный?
Когда есть ум и толк в словах у нас,
Речь хороша и без прикрас.
И если то, что говорится, дельно,-
Играть словами разве не бесцельно?
Да, ваши речи, с праздным блеском их,
В обман лишь вводят вычурой бесплодной.
Не так ли ветер осени холодной
Шумит меж листьев мертвых и сухих?
Предложил даже перечитать трагедию. Как Вы думаете, что было ответом? "Нет времени читать такие прекрасные публицистические трактаты". Я чуть не упал со стула. Уже не имело значения, что он имел в виду под этим самым "публицистическим трактатом", мое письмо или трагедию И.В. Гете, вспоминался монолог Чацкого: "вот наши строгие ценители и судьи!" Комментарии просто излишни.
Вот Вы, дорогой мой читатель, если Вы согласны с моими пояснениями, разве они Вас раздражают? Разве я говорю, что Вы это не понимаете, разве показываю свое превосходство? Ведь нет? Я говорю, что есть господа, которые с этим несогласны, и специально для них объясняю. Нам же с Вами можно (и даже нужно) просто посмеяться над этими тупицами, какие бы позиции они не занимали на поприще современной русскоязычной литературы, такой же кривобокой, как и само слово "русскоязычная". Сам я, уж простите, считаю себя последователем литературы русской, но это уже совсем другая история, вернемся на грешную землю.
Представьте теперь, что сказку это читает именно такой господин, как наш редактор. Господин, съевший собаку в современном русскоязычном текстоделании, господин, свято уверенный, что фраза "над бескрайними просторами девственной природы" - это не более чем штамп и признак вопиющего непрофессионализма. И тут он видит словосочетание "спесивый индюк". "Так это ж я!" - восклицает он. Представляете, как он обидится? Так и случилось. "Комментарии дурацкие и просто оскорбительные для редактора, к которому попадает рассказ", - естественно делает вывод он. А как же иначе? Но не надо его жалеть. Именно из-за таких как он книжные полки магазинов заполнены именно той макулатурой, которой они, уж простите за тавтологию, заполнены. Пожалейте лучше авторов, особенно молодых.
Запомните дети, тьфу ты, молодые авторы, ерничать можно над кем угодно, кроме редакторов. Они этого не любят, и не будут вас издавать. Но берегитесь. Если вы будете слушаться этих больших дядей, душа сначала исчезнет из ваших произведений, а потом потихоньку начнет таять и в вас самих. Вы и не заметите, как превратитесь в таких же индюков, только поменьше. Какое-то время вам будет хорошо, но пробьет час, и на Страшном суде Всемилостивый Отец придет отобрать своих, а вас просто не увидит, ибо нечего ему будет видеть. Но хватит страшных сказок. Циники в них все равно не поверят (а зря, но это уже им до поры до времени понять не дано), прочие же поняли меня и так.
В конце концов, я решил извлечь хотя бы небольшую пользу из общения с оным редактором, а именно внести логическую завершенность в то произведение, которое составляют все эти сноски, и заодно ответить на вопрос пани критикессы, зачем эти сноски нужны.
Если Вы, дорогой мой читатель, читаете эту сказку с удовольствием, просто как сказку, а эти сноски с юмором, просто как издевательство над теми, кто сам в этом издевательстве виноват, но вовсе не над Вами, это правильно. И я был бы очень этому рад. В конце концов, с тем же удовольствием мы когда-то читали Джерома К. Джерома, Марка Твена, Антона Павловича Чехова, и много-много кого. Кого так не хватает применительно ко дню сегодняшнему.
Если Вы, мой любезный друг, извлечете из прочтения всего этого урок, и когда увидите, что кто-то негодует по поводу фразы вроде "провинциальная актриса, она все еще была хороша", Вы вспомните этот мой комментарий, улыбнетесь и больше не будете слушать критикана, а скорее начнете читать критикуемого, значит и это мое произведение было написано не зря.
А если Вы ко всему прочему читаете эти строки не с компьютера (или распечатки), а со страниц хорошего издания, значит еще не все потеряно с русской литературой, и есть еще в издательствах и неспесивые, и не индюки. И это было бы здорово.
Знаете что, дорогой мой читатель, я рискну дать Вам совет. Когда сказка моя подойдет к концу (ведь все хорошее, как, впрочем, и плохое, рано или поздно заканчивается) разыщите еще одну сказку. Карло Коллоди "Пиноккио". Если Вы хоть немного знакомы с основами текстоделания, Вы обязательно увидите массу недочетов. Но если в вас осталась хоть частичка души, Вы увидите, как хороша эта сказка.
И, наконец, Вы в праве спросить меня: "А неужели нельзя было написать эту сказку отдельно, а все комментарии, et cetera, отдельно? Как все делают". Отвечу и на это. Конечно, можно. Мир предоставляет нам очень много разных возможностей. Но я выбрал эту. И разве это плохо? Даже если все остальные делают по-другому.
10 "Долго ли, коротко ли они летели..." Напоминаю, это сказка. А по сей причине использование типичного сказочного оборота не только не возбраняется, но и совершеннейшим образом поощряется.
11 "Влетев в растворенное окно..." Вы будете, смеяться дорогой читатель, но даже словосочетание "растворенное окно", и оно вызвало нарекания. "Ведь в затворённое влететь сложнее, не так ли?" - спросил тот самый редактор. Странно, что его не покоробило "старорежимное" слово "растворенное". Наверное, просто не успело. Или наоборот именно оно его и покоробило. Впрочем, какая разница?
12 Меня несколько раз упрекали, дескать, моя героиня "ведет себя так, словно ее каждый день драконы похищают", что у нее "отсутствуют эмоции", et cetera. Что тут сказать? Моя героиня ведет себя, как должна вести.
Вот случилось то, что случилось. Что дальше? Или крыша поехала (извиняюсь за жаргон, но тут он к месту), или не поехала. Первое вполне возможно, но второе все-таки вероятнее. Опять, что дальше? А дальше наши базовые инстинкты говорят замереть и думать, как выпутаться. Возможна ли истерика? В принципе, возможна. В этом случае актриса съедена, сказке конец. Но более вероятно, что ее не будет. Почему? Опять-таки, базовые свойства нашей психики. Опыт показывает, что надрывно орущий ребенок, как только осознает, что зрителей нет, сразу останавливается и начинает осматриваться. Лукавил ли он, плача? И да, и нет. Лукавило его подсознание.
Думаю, каждый хоть раз в жизни был свидетелем разговора по типу:
- Как ты можешь так спокойно сидеть, когда (...)?
- А что, мне теперь прыгать?
Но, возвращаясь к моей героине, поведение женщины, образ которой я представил, совершеннейше естественно. Так бы она и поступила. А сам образ может назвать "картонным" только ремесленник от пера. Собственно, это их сленг и есть.
13 Нарекания вызвали и полные тексты песен. Но судите сами, разве они того не стоят? Во всяком случае я получил немало писем с благодарностью именно за полные тексты этих песен, две из которых давно стали народными, одна взята из лучших образцов книжно-драматической классики. Ведь так иногда хочется что-то спеть, а слова уже на втором куплете не помнишь. Да и Интернет под рукой бывает далеко не всегда.
14 Марина поет Дракону 3 песни. Первая - красивый гимн жизни. В ранних редакциях настоящего рассказа это была песня "Призрачно все в этом мире бушующем..." из кинофильма "Земля Санникова". Но потом я нашел еще лучший вариант из абсолютнейшей русской классики (сл. В. Чуевский/ муз. П. Булахов), не связанной ни с чем конкретным.
Напоминаю, Марина стоит перед существом, которое может ее убить, и, более того, собирается это сделать.
И еще, к данной сказке это, конечно, не имеет никакого отношения, но все же не могу не сказать, именно эту песню пел перед самым расстрелом замечательный сын России, видный исследователь Арктики, боевой офицер, военный и морской министр Сибирского правительства (1918), Верховный Правитель Российского государства и Верховный главнокомандующий (1918-1920) адмирал Александр Васильевич Колчак [4(16).11.1874, Петербург, - 7.2.1920, Иркутск].
15 Мало того, что песня сама по себе весьма интересная, это знак. Обратите внимание на описание Марины в начале рассказа. Она совсем не похожа на Мери из "Пира во время чумы". То есть, то, что ей досталась эта роль, в некоторой степени характеризует начало ее сценической карьеры.
16 "А Эдмонда не покинет
Дженни даже в небесах! "
Эти слова вызвали у Дракона прилив сентиментальности, и желание сделать хорошее этой женщине и ее другу. И вообще, вся песня очень по делу. Там опять-таки говорится о смерти, а также о любви. Однако, не могу не сказать, что в написанном по мотивам этого рассказа сценарии, сия песня была убрана. Дело в том, что без объяснения причины выбора этой песни (что в сценарии невозможно), она действительно выглядит лишней. Но в рассказе причина объяснена.
17 "... наконец представилась дракону девушка." Хотя Марине и существенно за тридцать, ничто не мешает нам назвать ее этим словом как все еще молодую и не менее "все еще" незамужнюю женщину.
18 Песня В.Г. Трепетцова (р. 12 марта 1943 г.) "Кудрявый клен" (1960). Заключительный аккорд. Дракон, уже нацелившейся на добро, плачет как немецкий генерал, слушая народные песни о несчастной любви, и зная, что завтра в бой.
Кстати, приведу-ка я и "канонический" авторский вариант песни, несколько отличный от "народных" (один из которых пела Марина):
Над тихоней речкой
Рос с березой клен.
В гордую соседку
Был тот клен влюблен.
И когда над речкой
Вечер наступал,
Клен своей соседке
Тихо напевал:
Припев:
- Белая береза, я тебя люблю,
Протяни мне ветку нежную свою.
Без любви, без ласки пропадаю я,
Белая береза, милая моя.
Но она игриво
Шелестит листвой:
- У меня есть милый -
Ветер полевой...
И от слов от этих
Сразу клен сникал.
- Что ж, пусть будет ветер...
И опять шептал:
Припев: ...
Но однажды ветер
Это услыхал -
Злою черной бурей
Он на клен напал.
И в борьбе неравной
Пал кудрявый клен,
Но пробилась песня
Сквозь прощальный стон:
Припев: ...
19 Отмечу также, что слова "на пенсию пора" - это всего лишь реплика молодого парня, но никак не истина в последней инстанции (а то были и те, кто ее принял за таковую).
У Альфонса Доде (знаете, был такой замечательный французский писатель, Альфонс Доде?) в последней книги трилогии о Тартарене из Тараскона есть потрясающие слова:
"А дело-то в том, что после истории с Порт-Тарасконом, в которой проявились их чересчур увлекающиеся, любящие все на свете преувеличивать натуры, они теперь стараются прослыть людьми в высшей степени трезвыми, в высшей степени уравновешенными, хотят показать, что они исправились.
Ну, а если говорить по чистой совести, то мы совсем не исправились, мы перегибаем палку в другую сторону, только и всего.
Мы уже не утверждаем: "Вчера в цирке было более пятидесяти тысяч зрителей". Мы утверждаем обратное: "Вчера в цирке было от силы человек шесть".
Но ведь это тоже преувеличение. (1890) "
20 "Потому что я их съел." Замечу, что это не релятивизм, не смешивание понятий Добра и Зла, и не смакование Зла. Это просто показывает, что Дракон - все-таки дракон. Что его мир не безоблачен и по большому счету не добр. Но другого нет. Он в нем родился и, как может, живет по его законам. Но, как показано выше, живет с изначальным стремлением к высшему добру.
Не скажу, что я одинок в этом вопросе. Уже во взрослом состоянии я с удовольствием посмотрел многосерийную итальянскую телесказку о принцессе Фантагиро и Тарабасе. Честно говоря, не знаю, кто автор данной версии (изначальная итальянская сказка о принцессе Фантагиро совсем другая), но не могу не выразить своего восхищения. Если бы не дань масс-культуре (выраженная в объемах) эта сказка могла бы быть достойной классики.
21 "Он и вправду тормоз..." Этот абзац показывает, что Марина все же думает современными идиомами. Однако, не исключено, что в дальнейших редакциях он будет убран.
22 "В костюме Евы она была прекрасна." Как не странно нарекания вызвал и этот оборот. Помните, у А.С. Пушкина:
"Вы знаете, что наша дева
Была одета в эту ночь,
По обстоятельствам, точь-в-точь
Как наша прабабушка Ева.
Наряд невинный и простой!
Наряд Амура и природы!
Как жаль, что вышел он из моды!
Пред изумленною княжной..."
Впрочем, и А.С. Пушкин вырезал этот куплет в поздних редакциях. Наверное, под влиянием таких же критиков. А жаль.
23 "И к удивлению Марина обнаружила, что у нее появилась пара зеленых крыльев..." Превращение в драконессу - это знак. Это расплата за любовь к дракону, который, как мы видели раньше, совсем не столь добр. Насколько расплата - наказание, этого мы не знаем. И это тоже знак.
24 И еще один вопрос, по которому я часто слышал нарекания. А именно, дескать, мой рассказ очень напоминает повесть "Ритуал" Сергея и Марины Дяченко. Что ж, отвечу и по этому поводу. Прочитал я, наконец, эту повесть. Что тут сказать? Похожи эти произведения примерно, как похожи между собой "Тихий Дон" и "Дон Кихот".
Поясню. Происхождение сюжета "дракон похищает принцессу" теряется во глубине веков. Сюжет о том, что дракон это может делать не из собственных гадских побуждений, а следуя некой традиции, несколько моложе, но тоже имеет длинную седую бороду. И уже давно весьма редко встречаются "классические" злые драконы и благородные рыцари. Это все общеизвестно, я лишь на всякий случай напоминаю.
Если кто-то проведет исследование и докажет, что повесть "Ритуал" на сей стезе была первой ласточкой, сниму шляпу и отвешу поклон Марине и Сергею. Честно и без иронии. С Мариной имею честь быть знакомым лично, на одном из собраний в ЦДЛ пересекался и с Сергеем, и, главное, отношусь и к ним лично, и к их творчеству с уважением. Последнее действительно выделяется на общем (к сожалению, достаточно низком) уровне отечественного фэнтази и заслуживает внимания. Но вернемся к нашим баранам, а именно к сравнительному анализу "Ритуала" и "Принцессы и Дракона". Конкретные сюжетные линии и портреты героев в "Ритуале" моем рассказе совершенно различны.
Мой рассказ не о добром неврастеничном драконе, который по моральным соображениям не может исполнить ритуал поедания принцессы, и посему пьянствующим в одиночку и ищущий смерти самым дурацким образом, но вместе с тем становящимся настоящим героем в финале.
Мой рассказ не об этакой белокурой бестии - принце, который на самом деле хуже любого самого гнусного дракона, еще сильнее завязанный во всяких ритуалах, и не имеющий при этом никаких оправданий.
Наконец, мой рассказ и не об этакой "голливудской" принцессе, все схватывающей на лету, и смело бросающей в лицо дракону (!) обвинения в людоедстве (кто бы мог подумать, дракон и людей ест?).
В моем рассказе нет торжественного гимна "последнему из могикан", пошедшему за любовь вопреки пророчествам, и победившему. Нет в нем и мотивов, как простая хорошая девушка может переделать чудовище. Вообще, нет в нем ничего монументального.
Я не ерничаю и тем паче не говорю, что повесть Марины и Сергея плоха. Более того, она очень даже хороша. Но это совсем другое произведение. Ставить его мне в пример в данном случае просто некорректно.
О чем же мой рассказ? Мой рассказ о "правильном" драконе: сентиментальном, благородном, но в то же время без противоречащих весьма жестоким традициям комплексов. Он спокойно говорит: "Они все меня боялись. И правильно боялись. Потому что я их съел", и вместе с тем искренне роняет слезу, слыша:
"...И в неравной схватке пал кудрявый клен.
Но пробилась песня сквозь прощальный стон:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя".
И, главное, мой рассказ о наших современниках: провинциальной актрисе и ее любовнике, который является рыцарем разве что в ее голове. В рассказе показана жизнь. Не самая прекрасная, но другой нет. А сказочный сюжет просто позволил сделать это более ярко.
Если вы не прониклись моими образами (переданными, повторяю, весьма и весьма достоверно), значит этот рассказ просто не для вас. Но в любом случае, говорить, что он не дотягивает до "планки" Марины и Сергея, или, тем паче, что там все то же, только хуже, это все равно, что отозваться о "Книге джунглей" Киплинга, как о слабой пародии на "Тарзана" Берроуза.
25 (2001) Я уже говорил о годе написания ранее, но на всякий случай акцентирую внимание еще раз. А то, один господин уже изволил намекнуть на вторичность относительно конкретного анимационного фильма "Шрэк".
Марина наводила последний марафет перед спектаклем. Провинциальная актриса, она все еще была хороша [2]. Во всяком случае, от поклонников отбоя не было.
Принцесса в детской постановке... Она в последний раз поправила непослушные локоны черных волос, напрочь отказывавшихся фиксироваться бутафорской диадемой, и уже собралась было подняться со старого обветшалого стула [3], как в зеркале позади нее4 возникла зеленая зубастая морда.
- Артур, прекрати, - довольно спокойно прикрикнула [5] она, сразу сообразив, что это ее друг, вспомнив былое, в который раз решил выкинуть шутку с маской.
читать дальше Пугать Марину когда-то было его любимым хобби. Однако давно он не вытворял эти "форс-мажоры" [6]. Ох, как давно. Почти с тех времен, как она стала его женщиной. Ей даже стало приятно...
Но это был не Артур. Сильные зеленые руки подхватили Марину, пол ушел из под ее ног, и через секунду они уже летели над бескрайними просторами девственной [7] природы [8].
*** [9]
Долго ли, коротко ли они летели [10], да показалась стоящая на утесе башня.
"Башня - это не пещера", - почему-то пронеслось в голове у Марины. И, как ни странно, это ее немного успокоило. Наверное, потому что башня, если не свидетельствовала, то уж точно намекала на наличие у ее похитителя разума. А с разумным существом всегда можно хотя бы надеяться договориться.
Влетев в растворенное окно [11], Дракон опустил Марину на роскошный ковер. Сам же отошел в сторону, и с видом заправского эстета принялся ее рассматривать. [12]
- Что ты собираешься со мной делать? - спросила она, наконец, когда пребывание в положении новых ворот ей порядком осточертело.
Дракон молчал, продолжая внимательно ее рассматривать. Сам он напоминал гибрид тиранозавра с птеранодоном, но при этом умудрялся выглядеть весьма симпатично.
- Ты можешь говорить? - опять спросила Марина.
Дракон молчал.
Марина попыталась пойти к окну, служившему единственным выходом из комнаты, но Дракон преградил ее путь.
- Принцесса, принцесса, а я тебя съем, - наконец произнес он, настолько забавным голосом, что она невольно улыбнулась.
"Прямо, как в "Колобке", - подумала Марина, и в той же манере ответила:
- Не ешь меня, я тебе песенку спою.
- Песенку? - переспросил Дракон. - Мне никто никогда не пел песенок. А разве принцессы это умеют?
- Умеют, - ответила Марина, незаметно для себя втягиваясь в образ. - Не все, конечно. Но некоторые умеют. К сожалению, у меня нет гитары...
Дракон нахмурился.
- Но я и так спою... - поспешила она.
И Марина запела [13]:
Гори, гори, моя звезда,
Звезда любви приветная.
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.
Ты у меня одна заветная,
Другой не будет никогда.
Звезда любви, звезда волшебная,
Звезда моих минувших дней!
Ты будешь вечно неизменная
В душе измученной моей!
Ты будешь вечно неизменная
В душе измученной моей!
Лучей твоих небесной силою
Вся жизнь моя озарена.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда.
Умру ли я, ты над могилою
Гори, гори, моя звезда. [14]
- Ты чудесно поешь, - завороженно произнес Дракон, когда Марина закончила песню. - Жаль, что тебя нужно съесть.
- Но зачем?! - спросила она.
- Так положено, - ответил Дракон. - Традиция. Меня мама все время пилит. Говорит: "Какой ты дракон, если ни одну принцессу не съел!" Обидно! А где их возьмешь? Вот, пришлось по мирам шастать.
Марина уже хотела было признаться, что, в общем-то, она не совсем принцесса, или точнее, совсем не принцесса, однако прикусила язык. Судя по всему "не принцесс" ее визави успел съесть далеко не одну.
- А ты ей скажи, что съел, - вместо этого ответила она.
- Нельзя. Мы не можем врать. Традиция...
Дракон развел руками. Марина тоже молчала.
- Спой мне еще, - попросил Дракон, прерывая неловкое молчание. - И вообще, присаживайся на ковер. Он теплый.
- Не буду, - ответила Марина, насупившись. - Ты же меня все равно съешь.
- Не съем, - ответил Дракон, - пока ты мне будешь петь песни.
- Песню в день, - быстро сказала Марина.
- Десять песен в день, - воодушевленно возразил Дракон.
"А он - парень не промах," - подумала Марина, и, улыбнувшись, вступила в торг, который, несмотря на большие ставки, казался ей забавным. Ее разум просто отказывался верить, что это симпатичное, даже немного забавное существо может и впрямь ее съесть.
- Две.
- Восемь.
- Ладно, договоримся на трех, - заключила Марина.
Дракон кивнул и улыбнулся, если конечно сию мину его зеленой морды можно было назвать улыбкой.
Вторая песня Марины была песней Мери из "Пира во время чумы". Это был ее первый серьезный спектакль, поэтому не случайно он так врезался в память [15]:
Было время, процветала
В мире наша сторона:
В воскресение бывала
Церковь Божия полна;
Наших деток в шумной школе
Раздавались голоса,
И сверкали в светлом поле
Серп и быстрая коса.
Ныне церковь опустела;
Школа глухо заперта;
Нива праздно перезрела;
Роща темная пуста;
И селенье, как жилище
Погорелое, стоит, -
Тихо все. Одно кладбище
Не пустеет, не молчит.
Поминутно мертвых носят,
И стенания живых
Боязливо Бога просят
Упокоить души их!
Поминутно места надо,
И могилы меж собой,
Как испуганное стадо,
Жмутся тесной чередой!
Если ранняя могила
Суждена моей весне -
Ты, кого я так любила,
Чья любовь отрада мне, -
Я молю: не приближайся
К телу Дженни ты своей,
Уст умерших не касайся,
Следуй издали за ней.
И потом оставь селенье!
Уходи куда-нибудь,
Где б ты мог души мученье
Усладить и отдохнуть.
И когда зараза минет,
Посети мой бедный прах;
А Эдмонда не покинет
Дженни даже в небесах! [16]
Дракон смахнул проступившую слезу. Как и все представители его племени, он был очень сентиментальным.
- У тебя есть рыцарь? - спросил он Марину.
Марина подняла брови.
- Я спрашиваю, есть ли у тебя рыцарь, который пошел бы тебя освобождать? - переспросил Дракон.
- Да, есть, - ответила Марина, - но почему ты спрашиваешь?
- Он бы пришел тебя освобождать, а я сделал бы вид, что испугался и отпустил бы тебя. Это, конечно, немного позорно, но в рамках традиций.
Дракон улыбнулся.
- Но как же он сюда придет? Он ведь не умеет "по мирам шастать".
- Так я же и приведу. Только вот человеком обернусь.
Дракон сосредоточился, потом завертелся на месте волчком, и через минуту перед Мариной стоял уже человек.
"А ведь он весьма симпатичный", - подумала Марина, глядя на великолепную широкоплечую стройную фигуру, с приятным нордическим лицом, орлиным носом и немного длинноватыми для мужчины темно-русыми волосами.
Одет Дракон был в потертый джинсовый костюм, и выглядел бы типичным раздолбаем, если бы не слишком серьезное выражение пронзительных серых глаз.
Лет ему было... Черт его знает сколько, но больше, чем Марине.
- Кстати, Марина, - наконец представилась дракону девушка [17].
Дракон с трепетом сначала пожал, а потом, опустившись на колено, поцеловал протянутую руку, и назвал свое имя. Имя, которое, она, впрочем, не только не запомнила, но и засомневалась в принципиальной возможности его выговорить.
- Ну что, - заключил Дракон после того, как официальное знакомство, наконец, состоялось. - Прошу пройти в спальню. - А то, я вижу, здесь тебе будет не очень комфортно.
Дракон взмахнул рукой, и в стене супротив окна появился проход.
Слово "спальня" не очень понравилось Марине, но ее знакомый выглядел слишком благородно, чтобы за ним можно было заподозрить что-то худое.
***
Спальня была такая, какой Марина ее и представляла: огромная кровать, несколько массивных кресел, столики с канделябрами, затейливые узорчатые окна.
Кроме подсвечников на столиках стояли подносы, полные всяких фруктов, так что начинающий уже подавать сигналы желудок мог быть спокоен.
"Уж не вегетарианец ли он? - подумала было Марина, но осеклась. Судя по его первоначальным намерениям, он был далеко не вегетарианцем.
- Спой мне еще, - попросил Дракон, когда она немного освоилась. - Последнюю на сегодня песню.
И Марина запела:
Над рекой, за лесом рос кудрявый клен.
В белую березу был тот клен влюблен.
И когда над речкой ветер затихал,
Он березе песню эту напевал:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя".
А она игриво шелестит листвой:
"У меня есть милый - ветер полевой".
И от слов от этих бедный клен сникал.
Все равно березе песню напевал:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя".
Но однажды ветер это услыхал.
Злою, страшной силой он на клен напал.
И в неравной схватке пал кудрявый клен.
Но пробилась песня сквозь прощальный стон:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя". [18]
"Наверное, у них с ее рыцарем - очень большая любовь, - подумал Дракон, в который раз незаметно вытирая слезу. - А я, сволочь такая, чуть ее не загубил".
- А теперь сосредоточься на своем рыцаре, - сказал он Марине, - и я пойду к нему по мосту твоей любви.
***
Он очутился в темном прокуренном помещении возле стойки бара. Рядом на высоком стуле сидел тот, о ком говорила его принцесса. Смазливый парень, явно много моложе Марины. Высокий, с модной, почти под ноль, стрижкой очень светлых волос. Красивый. Хотя красота - штука весьма относительная, и Дракону он показался просто гнусным. Однако почти все женщины имели на сей счет совсем иное мнение.
- Привет! - обратился парень к Дракону, обводя его мутным взором. - Тебя же здесь только что не было.
- Я только что появился, - ответил Дракон. - Я пришел за тобой.
- Да? - Артур удивленно поднял брови. - Мы знакомы?
- Нет. Но у нас есть общая знакомая. Ты знаешь, где сейчас Марина?
- Эта сучка, что сорвала сегодня спектакль? Да пошла она... А-а-а... Постой. Ты что, ее новый?
Дракон был настолько потрясен, что не смог выдавить из себя ни слова.
- Ой, извини, друг! - Артур хлопнул его по плечу. - Нормальная она баба. По-мужски понимаю. Спасибо тебе, что появился!
- Ты, это... - Дракон с трудом подбирал слова. - Ты, это, не хочешь со мной драться?
От удивления, Дракон заморгал глазами. Он даже забыл, что должен был пока представиться просто другом и проводником.
- Драться?.. Что ты! Я бы тебе пива поставил, если бы деньги были... Друг! Может, угостишь собрата по несчастью. Скоро поймешь какому. Мне эта Марина уже вот где сидит, - он провел рукой по горлу. - Ей уж на пенсию пора [19], а она все за меня цепляется...
***
- Ну, как? - спросила Марина, когда Дракон вновь появился в ее комнате.
Дракон еле стоял на ногах.
- Он не рыцарь, - ответил он и, потеряв равновесие, рухнул на пол.
***
- Где я? - с изумлением спросил Дракон, оглядывая свое все еще человеческое тело.
Он лежал на кровати, и рядом с ним сидела Марина.
- У себя, голубчик, - ответила она, гладя его по голове. - Не умеешь, я вижу, ты пить. Закусывать надо!
Как Дракон не пытался утаить, как он закусывал, от взора Марины не скрылось, что случилось что-то неладное.
- Как Артур? Что ты с ним сделал?! - с волнением спросила она.
Драконы не умеют врать.
- Он - не рыцарь... И я... И я...
- Ты?!!!
Он просто кивнул, подставив голову под град обрушившихся на нее ударов.
Отбиваясь, он схватил ее руки и повалил на кровать. Марина смотрела на него с ненавистью и отчаянием.
- Я же говорю, он оказался не рыцарем, и отказался за тебя драться.
- Ты все врешь! - отвечала Марина всхлипывая. - Он не мог...
- Значит, мог. А я просто не умею врать.
Дракон ослабил хватку, и Марина повторила все сначала. С тем же результатом.
Но на этот раз, подчиняясь какому-то наитию, он вдруг прильнул губами к ее устам. И, как это не казалось странным, продолжая всхлипывать, Марина ответила на его поцелуй. Как-то неожиданно для обоих, их борьба перешла в совсем другое качество.
***
Они лежали рядом, глядя друг на друга, и глаза обоих лучились счастьем.
- У тебя есть подружка? То есть, была?... - неловко спросила Марина.
- Нет, - ответил Дракон. - У нас с этим проблемы. Моей подружкой может стать только женщина, которая сама меня полюбит. Понимаешь, САМА. ПОЛЮБИТ, - он сделал ударение на каждом слове. - Иначе ничего не получится. А как мне вчера верно сказал твой бывший, женщины не любят мужчин, столь трепетно чтящих традиции... Тем более, драконов.
Дракон на несколько секунд замолчал, глядя на Марину. Но в ее сердце уже не было места для Артура.
- Рыцарскими же качествами они наделяют тех, кто менее всего этого заслуживает.
- Это тоже сказал Артур?
- Нет, это уже сказал я.
Марина положила голову ему на плечо. Это было фантастикой, но так хорошо ей еще ни с кем не было.
- И у тебя не было ни одной? - спросила она.
- Нет. Они все меня боялись. И правильно боялись. Потому что я их съел. [20]
Умом Марина понимала, что после этих слов она должна была отпрянуть, но вместо этого она только улыбнулась, и, наоборот, прильнула к своему милому.
- И никто не пел тебе песен?
- Никто. Я, вообще, очень плохой дракон. Не знаю даже, как буду смотреть в глаза маме. А ведь через неделю ее день рождения.
- А ты представь ей меня, как свою подружку.
- А ты согласна?!
Дракон чуть не подпрыгнул от радости.
"Он и вправду тормоз," [21] - подумала Марина, но вслух сказала:
- Конечно, дурачок.
Встав с кровати, Марина пошла к окну. В костюме Евы она была прекрасна [22]. Дракон последовал за ней.
- Полетели прямо сейчас, - сказал он, положив руку ей на плечо. - Мне просто не терпится познакомить тебя с моими родителями.
И к удивлению Марина обнаружила, что у нее появилась пара зеленых крыльев... [23]
Конец [24]
(2001) [25]
Комментарии
1 Зачем нужны эти столь изрядные комментарии? Отвечу. Дело в том, что меня так успели достать иные критики именно с этим рассказом, что я решил ответить на все их вопросы.
2 "Провинциальная актриса, она все еще была хороша..." Некоторый алогизм (а на самом деле всего лишь удачно примененный французский строй; каюсь, иногда думаю и на французском) связи нужен для лаконичности, точности и стиля. Несколько штрихов и картинка схвачена. Вы видите, что это: 1) провинциальная актриса, 2) ей далеко не 20, 3) она следит за собой и все еще нравится мужчинам, 4) в общем все нормально, без бед, но 5) какая-то безысходность. И всего 7 слов. Зачем больше? Право, неловко это объяснять. Просто нашлись спрашивающие.
3 "Она в последний раз поправила непослушные локоны черных волос, напрочь отказывавшихся фиксироваться бутафорской диадемой, и уже собралась было подняться со старого обветшалого стул-" Обратите внимание, всего несколько слов и полная картина жизни героини. Картина, которую не надо описывать подробнее, потому что и так все ясно. Да, автор не получит лишнего построчного гонорара, да спесивый индюк и в издательстве сделает вывод, что автор - не профессионал (потому что последние пишут для гонорара и только для гонорара), но дело в том, что я по старинке пишу для читателя, которого люблю и уважаю.
4 Как не странно словосочетание "в зеркале позади нее" вызвало нарекания. Почему сказано именно так? Объясню. Героиня сидит пред зеркалом и смотрит (что логично) на себя. Кроме того, в зеркале (что не менее логично) она видит, что происходит позади нее. И когда там появляется "зеленая зубастая морда", она ее видит в зеркале позади своего отражения. Или, другими словами, позади себя, ибо отражение свое мы, как правило, полностью отождествляем с собой. Почему сказано именно так? Почему не сказано просто "в зеркале"? Потому что в этом случае читатель как раз может сделать неверный вывод о том, что дракон возник в зеркале. Подчеркиваю, что я (как, кстати, и классики прошлого) говорю предельно лаконичным языком, но так, чтобы это шло не в ущерб грамотности речи и правильному пониманию.
5 "...довольно спокойно прикрикнула..." Кто-то и тут увидел ляп. "Как это можно довольно спокойно прикрикнуть?!" Объясняю, вот так и можно. Довольно спокойно.
6 "Однако давно он не вытворял эти "форс-мажоры"." Был человек, которому не понравилось и это словосочетание. Наверное, это был юрист. Что тут сказать? Во-первых, можно обратить внимание на кавычки. А во-вторых, напугать женщину перед выходом на сцену, это, конечно, не вулкан, не землетрясение и не цунами, но что-то форс-мажорное в этом все-таки есть.
7 Для лиц не совсем свободно владеющих живым и могучим русским языком, но вместе с тем считающих себя большими его ревнителями небольшая справочка:
ДЕВСТВЕННЫЙ, -ая, -ое; -ен, -енна. 1. Не имеющий половых сношений, целомудренный. 2. перен. Нетронутый, невозделанный. Девственная почва. || сущ. девственность, -и, ж. (сл. И. Ожегова)
Природа (как и все прочее), к которой не приложил руку (или что-то еще) человек, называется девственной. Это по-русски так правильно.
8 О чем говорит фраза "над бескрайними просторами девственной природы"? Объясню. Но сначала небольшой анекдот:
- Уотсон, о чем говорят звезды над нашими головами?
- О том, что завтра будет ясная погода?
- Нет. О том, что у нас украли палатку.
Возвращаясь к нашим баранам. О чем говорит фраза "над бескрайними просторами девственной природы"? Спесивому индюку, немного знакомому с современным русскоязычным текстоделанием, она говорит о том, что автор использовал старые штампы, и, таким образом, не является профессионалам, ибо профессионалы так не поступают.
О чем же она говорит сама по себе? О том, что дракон и героиня уже находятся не в мире героини, где "бескрайних просторов девственной природы" давно не осталось, но в каком-то сказочном мире, где сие еще сохранилось. Вот именно так эту фразу следует понимать. Не больше и не меньше.
9 Сдается мне, пришло время рассказать о сей сказке и оных комментариях чуть подробнее. А то ведь кто-то не самый глупый уже мог возмутиться: зачем объяснять то, что и так ясно?!
Что тут можно сказать? Во-первых, к великому сожалению ясно далеко не всем, а во-вторых... Впрочем, давайте-ка, лучше сначала расскажу немножко предыстории. Если Вы, дорогой читатель, с интересом читаете саму сказку, возможно, Вам будет интересно прочитать и о том, как она появилась на свет и вышла в люди. А если не интересно, так ведь никто ж не стоит за вами с палкой и читать не заставляет. А раз уж интересно, то слушайте. Точнее, читайте.
Написана сказка сия была в году 2001. Выставлялась она на многочисленных Интернет-сайтах, участвовала во всяких конкурсах, направлялась в различные журналы, и, наконец, в 2006 году впервые была опубликована на бумаге в двадцать третьем номере минского журнала "Крылатый вестник".
Примерно к тому времени от общения с различными издательствами и одиночными критиками почему-то именно к этой сказке у меня накопился огромный список всяческих замечаний. И вот в один прекрасный день, я решил ответить на всех них, и, таким образом, появились эти сноски.
Критика на сами сноски была относительно вялой, пока в 2007 году Провидение не послало мне двух, я бы сказал, хрестоматийных критиков. Точнее, редактора и критикессу. Точнее Провидение редактора не то что бы очень послало, скорее, наоборот, это я послал в его редакцию свою рукопись, но так или иначе в жизни этой сказки - да-да, жизни, ибо рукописи тоже живут - так вот, в жизни этой сказки появились новые критик и критикесса.
Критикесса сразу сказала мне, что все эти ссылки ничего не дают, потому что и без них все ясно. Точнее, она много чего мне сказала, и даже очень интересного, но об этом как-нибудь в другой раз. И тут появился редактор. Точнее его первое письмо. В письме он сразу спросил, не издеваюсь ли я над ним? Как оказалось, попал он в самую точку. Я действительно издевался. И действительно именно над ним. Правда, тогда я еще не был в этом уверен. Более того, я извинился и попытался в дальнейшей переписке больше не приводить объяснения никаких аллюзий и намеков. Предо мною человек настолько ученый, - думал я, - что объяснять ему что-то из классики просто кощунственно. Но в следующем же письме, защищая свои творения, и оную сказку в том числе, я в сердцах выдал: "Народу нужен Фауст, а не Вагнер!" И что же? "Непонятное сравнение, - ответил он - Все равно что, допустим, "Борис Годунов", а не Чайковский.
Пришлось объяснять сему светочу русскоязычной мысли, что имелся в виду, конечно же, не композитор, а персонаж трагедии Иоганна Вольфганга Гете, ученый-схоласт, воззрения которого противостоят фаустовским. Привел даже коротенький отрывок, передающий очень даже небезынтересную суть этих воззрений (не буду утомлять немецким, сразу дам в переводе Н.Холодковского):
Вагнер
Нет, в красноречье - истинный успех!
Но в этом, признаюсь, я поотстал от всех.
Фауст
Ищи заслуги честной и бесспорной!
К чему тебе колпак шута позорный?
Когда есть ум и толк в словах у нас,
Речь хороша и без прикрас.
И если то, что говорится, дельно,-
Играть словами разве не бесцельно?
Да, ваши речи, с праздным блеском их,
В обман лишь вводят вычурой бесплодной.
Не так ли ветер осени холодной
Шумит меж листьев мертвых и сухих?
Предложил даже перечитать трагедию. Как Вы думаете, что было ответом? "Нет времени читать такие прекрасные публицистические трактаты". Я чуть не упал со стула. Уже не имело значения, что он имел в виду под этим самым "публицистическим трактатом", мое письмо или трагедию И.В. Гете, вспоминался монолог Чацкого: "вот наши строгие ценители и судьи!" Комментарии просто излишни.
Вот Вы, дорогой мой читатель, если Вы согласны с моими пояснениями, разве они Вас раздражают? Разве я говорю, что Вы это не понимаете, разве показываю свое превосходство? Ведь нет? Я говорю, что есть господа, которые с этим несогласны, и специально для них объясняю. Нам же с Вами можно (и даже нужно) просто посмеяться над этими тупицами, какие бы позиции они не занимали на поприще современной русскоязычной литературы, такой же кривобокой, как и само слово "русскоязычная". Сам я, уж простите, считаю себя последователем литературы русской, но это уже совсем другая история, вернемся на грешную землю.
Представьте теперь, что сказку это читает именно такой господин, как наш редактор. Господин, съевший собаку в современном русскоязычном текстоделании, господин, свято уверенный, что фраза "над бескрайними просторами девственной природы" - это не более чем штамп и признак вопиющего непрофессионализма. И тут он видит словосочетание "спесивый индюк". "Так это ж я!" - восклицает он. Представляете, как он обидится? Так и случилось. "Комментарии дурацкие и просто оскорбительные для редактора, к которому попадает рассказ", - естественно делает вывод он. А как же иначе? Но не надо его жалеть. Именно из-за таких как он книжные полки магазинов заполнены именно той макулатурой, которой они, уж простите за тавтологию, заполнены. Пожалейте лучше авторов, особенно молодых.
Запомните дети, тьфу ты, молодые авторы, ерничать можно над кем угодно, кроме редакторов. Они этого не любят, и не будут вас издавать. Но берегитесь. Если вы будете слушаться этих больших дядей, душа сначала исчезнет из ваших произведений, а потом потихоньку начнет таять и в вас самих. Вы и не заметите, как превратитесь в таких же индюков, только поменьше. Какое-то время вам будет хорошо, но пробьет час, и на Страшном суде Всемилостивый Отец придет отобрать своих, а вас просто не увидит, ибо нечего ему будет видеть. Но хватит страшных сказок. Циники в них все равно не поверят (а зря, но это уже им до поры до времени понять не дано), прочие же поняли меня и так.
В конце концов, я решил извлечь хотя бы небольшую пользу из общения с оным редактором, а именно внести логическую завершенность в то произведение, которое составляют все эти сноски, и заодно ответить на вопрос пани критикессы, зачем эти сноски нужны.
Если Вы, дорогой мой читатель, читаете эту сказку с удовольствием, просто как сказку, а эти сноски с юмором, просто как издевательство над теми, кто сам в этом издевательстве виноват, но вовсе не над Вами, это правильно. И я был бы очень этому рад. В конце концов, с тем же удовольствием мы когда-то читали Джерома К. Джерома, Марка Твена, Антона Павловича Чехова, и много-много кого. Кого так не хватает применительно ко дню сегодняшнему.
Если Вы, мой любезный друг, извлечете из прочтения всего этого урок, и когда увидите, что кто-то негодует по поводу фразы вроде "провинциальная актриса, она все еще была хороша", Вы вспомните этот мой комментарий, улыбнетесь и больше не будете слушать критикана, а скорее начнете читать критикуемого, значит и это мое произведение было написано не зря.
А если Вы ко всему прочему читаете эти строки не с компьютера (или распечатки), а со страниц хорошего издания, значит еще не все потеряно с русской литературой, и есть еще в издательствах и неспесивые, и не индюки. И это было бы здорово.
Знаете что, дорогой мой читатель, я рискну дать Вам совет. Когда сказка моя подойдет к концу (ведь все хорошее, как, впрочем, и плохое, рано или поздно заканчивается) разыщите еще одну сказку. Карло Коллоди "Пиноккио". Если Вы хоть немного знакомы с основами текстоделания, Вы обязательно увидите массу недочетов. Но если в вас осталась хоть частичка души, Вы увидите, как хороша эта сказка.
И, наконец, Вы в праве спросить меня: "А неужели нельзя было написать эту сказку отдельно, а все комментарии, et cetera, отдельно? Как все делают". Отвечу и на это. Конечно, можно. Мир предоставляет нам очень много разных возможностей. Но я выбрал эту. И разве это плохо? Даже если все остальные делают по-другому.
10 "Долго ли, коротко ли они летели..." Напоминаю, это сказка. А по сей причине использование типичного сказочного оборота не только не возбраняется, но и совершеннейшим образом поощряется.
11 "Влетев в растворенное окно..." Вы будете, смеяться дорогой читатель, но даже словосочетание "растворенное окно", и оно вызвало нарекания. "Ведь в затворённое влететь сложнее, не так ли?" - спросил тот самый редактор. Странно, что его не покоробило "старорежимное" слово "растворенное". Наверное, просто не успело. Или наоборот именно оно его и покоробило. Впрочем, какая разница?
12 Меня несколько раз упрекали, дескать, моя героиня "ведет себя так, словно ее каждый день драконы похищают", что у нее "отсутствуют эмоции", et cetera. Что тут сказать? Моя героиня ведет себя, как должна вести.
Вот случилось то, что случилось. Что дальше? Или крыша поехала (извиняюсь за жаргон, но тут он к месту), или не поехала. Первое вполне возможно, но второе все-таки вероятнее. Опять, что дальше? А дальше наши базовые инстинкты говорят замереть и думать, как выпутаться. Возможна ли истерика? В принципе, возможна. В этом случае актриса съедена, сказке конец. Но более вероятно, что ее не будет. Почему? Опять-таки, базовые свойства нашей психики. Опыт показывает, что надрывно орущий ребенок, как только осознает, что зрителей нет, сразу останавливается и начинает осматриваться. Лукавил ли он, плача? И да, и нет. Лукавило его подсознание.
Думаю, каждый хоть раз в жизни был свидетелем разговора по типу:
- Как ты можешь так спокойно сидеть, когда (...)?
- А что, мне теперь прыгать?
Но, возвращаясь к моей героине, поведение женщины, образ которой я представил, совершеннейше естественно. Так бы она и поступила. А сам образ может назвать "картонным" только ремесленник от пера. Собственно, это их сленг и есть.
13 Нарекания вызвали и полные тексты песен. Но судите сами, разве они того не стоят? Во всяком случае я получил немало писем с благодарностью именно за полные тексты этих песен, две из которых давно стали народными, одна взята из лучших образцов книжно-драматической классики. Ведь так иногда хочется что-то спеть, а слова уже на втором куплете не помнишь. Да и Интернет под рукой бывает далеко не всегда.
14 Марина поет Дракону 3 песни. Первая - красивый гимн жизни. В ранних редакциях настоящего рассказа это была песня "Призрачно все в этом мире бушующем..." из кинофильма "Земля Санникова". Но потом я нашел еще лучший вариант из абсолютнейшей русской классики (сл. В. Чуевский/ муз. П. Булахов), не связанной ни с чем конкретным.
Напоминаю, Марина стоит перед существом, которое может ее убить, и, более того, собирается это сделать.
И еще, к данной сказке это, конечно, не имеет никакого отношения, но все же не могу не сказать, именно эту песню пел перед самым расстрелом замечательный сын России, видный исследователь Арктики, боевой офицер, военный и морской министр Сибирского правительства (1918), Верховный Правитель Российского государства и Верховный главнокомандующий (1918-1920) адмирал Александр Васильевич Колчак [4(16).11.1874, Петербург, - 7.2.1920, Иркутск].
15 Мало того, что песня сама по себе весьма интересная, это знак. Обратите внимание на описание Марины в начале рассказа. Она совсем не похожа на Мери из "Пира во время чумы". То есть, то, что ей досталась эта роль, в некоторой степени характеризует начало ее сценической карьеры.
16 "А Эдмонда не покинет
Дженни даже в небесах! "
Эти слова вызвали у Дракона прилив сентиментальности, и желание сделать хорошее этой женщине и ее другу. И вообще, вся песня очень по делу. Там опять-таки говорится о смерти, а также о любви. Однако, не могу не сказать, что в написанном по мотивам этого рассказа сценарии, сия песня была убрана. Дело в том, что без объяснения причины выбора этой песни (что в сценарии невозможно), она действительно выглядит лишней. Но в рассказе причина объяснена.
17 "... наконец представилась дракону девушка." Хотя Марине и существенно за тридцать, ничто не мешает нам назвать ее этим словом как все еще молодую и не менее "все еще" незамужнюю женщину.
18 Песня В.Г. Трепетцова (р. 12 марта 1943 г.) "Кудрявый клен" (1960). Заключительный аккорд. Дракон, уже нацелившейся на добро, плачет как немецкий генерал, слушая народные песни о несчастной любви, и зная, что завтра в бой.
Кстати, приведу-ка я и "канонический" авторский вариант песни, несколько отличный от "народных" (один из которых пела Марина):
Над тихоней речкой
Рос с березой клен.
В гордую соседку
Был тот клен влюблен.
И когда над речкой
Вечер наступал,
Клен своей соседке
Тихо напевал:
Припев:
- Белая береза, я тебя люблю,
Протяни мне ветку нежную свою.
Без любви, без ласки пропадаю я,
Белая береза, милая моя.
Но она игриво
Шелестит листвой:
- У меня есть милый -
Ветер полевой...
И от слов от этих
Сразу клен сникал.
- Что ж, пусть будет ветер...
И опять шептал:
Припев: ...
Но однажды ветер
Это услыхал -
Злою черной бурей
Он на клен напал.
И в борьбе неравной
Пал кудрявый клен,
Но пробилась песня
Сквозь прощальный стон:
Припев: ...
19 Отмечу также, что слова "на пенсию пора" - это всего лишь реплика молодого парня, но никак не истина в последней инстанции (а то были и те, кто ее принял за таковую).
У Альфонса Доде (знаете, был такой замечательный французский писатель, Альфонс Доде?) в последней книги трилогии о Тартарене из Тараскона есть потрясающие слова:
"А дело-то в том, что после истории с Порт-Тарасконом, в которой проявились их чересчур увлекающиеся, любящие все на свете преувеличивать натуры, они теперь стараются прослыть людьми в высшей степени трезвыми, в высшей степени уравновешенными, хотят показать, что они исправились.
Ну, а если говорить по чистой совести, то мы совсем не исправились, мы перегибаем палку в другую сторону, только и всего.
Мы уже не утверждаем: "Вчера в цирке было более пятидесяти тысяч зрителей". Мы утверждаем обратное: "Вчера в цирке было от силы человек шесть".
Но ведь это тоже преувеличение. (1890) "
20 "Потому что я их съел." Замечу, что это не релятивизм, не смешивание понятий Добра и Зла, и не смакование Зла. Это просто показывает, что Дракон - все-таки дракон. Что его мир не безоблачен и по большому счету не добр. Но другого нет. Он в нем родился и, как может, живет по его законам. Но, как показано выше, живет с изначальным стремлением к высшему добру.
Не скажу, что я одинок в этом вопросе. Уже во взрослом состоянии я с удовольствием посмотрел многосерийную итальянскую телесказку о принцессе Фантагиро и Тарабасе. Честно говоря, не знаю, кто автор данной версии (изначальная итальянская сказка о принцессе Фантагиро совсем другая), но не могу не выразить своего восхищения. Если бы не дань масс-культуре (выраженная в объемах) эта сказка могла бы быть достойной классики.
21 "Он и вправду тормоз..." Этот абзац показывает, что Марина все же думает современными идиомами. Однако, не исключено, что в дальнейших редакциях он будет убран.
22 "В костюме Евы она была прекрасна." Как не странно нарекания вызвал и этот оборот. Помните, у А.С. Пушкина:
"Вы знаете, что наша дева
Была одета в эту ночь,
По обстоятельствам, точь-в-точь
Как наша прабабушка Ева.
Наряд невинный и простой!
Наряд Амура и природы!
Как жаль, что вышел он из моды!
Пред изумленною княжной..."
Впрочем, и А.С. Пушкин вырезал этот куплет в поздних редакциях. Наверное, под влиянием таких же критиков. А жаль.
23 "И к удивлению Марина обнаружила, что у нее появилась пара зеленых крыльев..." Превращение в драконессу - это знак. Это расплата за любовь к дракону, который, как мы видели раньше, совсем не столь добр. Насколько расплата - наказание, этого мы не знаем. И это тоже знак.
24 И еще один вопрос, по которому я часто слышал нарекания. А именно, дескать, мой рассказ очень напоминает повесть "Ритуал" Сергея и Марины Дяченко. Что ж, отвечу и по этому поводу. Прочитал я, наконец, эту повесть. Что тут сказать? Похожи эти произведения примерно, как похожи между собой "Тихий Дон" и "Дон Кихот".
Поясню. Происхождение сюжета "дракон похищает принцессу" теряется во глубине веков. Сюжет о том, что дракон это может делать не из собственных гадских побуждений, а следуя некой традиции, несколько моложе, но тоже имеет длинную седую бороду. И уже давно весьма редко встречаются "классические" злые драконы и благородные рыцари. Это все общеизвестно, я лишь на всякий случай напоминаю.
Если кто-то проведет исследование и докажет, что повесть "Ритуал" на сей стезе была первой ласточкой, сниму шляпу и отвешу поклон Марине и Сергею. Честно и без иронии. С Мариной имею честь быть знакомым лично, на одном из собраний в ЦДЛ пересекался и с Сергеем, и, главное, отношусь и к ним лично, и к их творчеству с уважением. Последнее действительно выделяется на общем (к сожалению, достаточно низком) уровне отечественного фэнтази и заслуживает внимания. Но вернемся к нашим баранам, а именно к сравнительному анализу "Ритуала" и "Принцессы и Дракона". Конкретные сюжетные линии и портреты героев в "Ритуале" моем рассказе совершенно различны.
Мой рассказ не о добром неврастеничном драконе, который по моральным соображениям не может исполнить ритуал поедания принцессы, и посему пьянствующим в одиночку и ищущий смерти самым дурацким образом, но вместе с тем становящимся настоящим героем в финале.
Мой рассказ не об этакой белокурой бестии - принце, который на самом деле хуже любого самого гнусного дракона, еще сильнее завязанный во всяких ритуалах, и не имеющий при этом никаких оправданий.
Наконец, мой рассказ и не об этакой "голливудской" принцессе, все схватывающей на лету, и смело бросающей в лицо дракону (!) обвинения в людоедстве (кто бы мог подумать, дракон и людей ест?).
В моем рассказе нет торжественного гимна "последнему из могикан", пошедшему за любовь вопреки пророчествам, и победившему. Нет в нем и мотивов, как простая хорошая девушка может переделать чудовище. Вообще, нет в нем ничего монументального.
Я не ерничаю и тем паче не говорю, что повесть Марины и Сергея плоха. Более того, она очень даже хороша. Но это совсем другое произведение. Ставить его мне в пример в данном случае просто некорректно.
О чем же мой рассказ? Мой рассказ о "правильном" драконе: сентиментальном, благородном, но в то же время без противоречащих весьма жестоким традициям комплексов. Он спокойно говорит: "Они все меня боялись. И правильно боялись. Потому что я их съел", и вместе с тем искренне роняет слезу, слыша:
"...И в неравной схватке пал кудрявый клен.
Но пробилась песня сквозь прощальный стон:
"Белая береза, я тебя люблю.
Протяни мне ветку свою тонкую.
Без любви, без ласки пропадаю я.
Белая береза - ты любовь моя".
И, главное, мой рассказ о наших современниках: провинциальной актрисе и ее любовнике, который является рыцарем разве что в ее голове. В рассказе показана жизнь. Не самая прекрасная, но другой нет. А сказочный сюжет просто позволил сделать это более ярко.
Если вы не прониклись моими образами (переданными, повторяю, весьма и весьма достоверно), значит этот рассказ просто не для вас. Но в любом случае, говорить, что он не дотягивает до "планки" Марины и Сергея, или, тем паче, что там все то же, только хуже, это все равно, что отозваться о "Книге джунглей" Киплинга, как о слабой пародии на "Тарзана" Берроуза.
25 (2001) Я уже говорил о годе написания ранее, но на всякий случай акцентирую внимание еще раз. А то, один господин уже изволил намекнуть на вторичность относительно конкретного анимационного фильма "Шрэк".